Фотограф: О, и я тоже.

Малыш: Hу так вот. Потакать вкусам жены - это, знаете ли _ в общем, я сбрил усы и решил отращивать бо-роду. А жена _ ну что ж, пусть меняет свои вкусы, если не может поменять меня. Я отращиваю бороду, но вы сами видите.

Фотограф (критически осматривая): Да, жалкие волосинки мышиного цвета, сбившиеся в кучку.

Малыш: А посмотрите на покойного. Ярко-рыжая, густая - вот это борода! Можно отрезать хоть кусочек? Hа память. Hу, чтоб было к чему стремиться.

Полицейский: Черт возьми, я понимаю, умер ваш друг, но помочь-то следствию вы можете? Откройте-ка вот этот шкаф. У меня что-то не выходит.

Малыш (рассеянно): Да-да (но остается сидеть на месте).

Полицейский: Так, что мы имеем? А имеем мы шкаф, который почему-то не открывается. И, конечно, убийст-во. Убийство, свершенное свихнувшимся маньяком на почве зависти к покойному. Разве виноват несчастный, что среди прочих многих неоспоримых достоинств он стал обладателем предмета, повлекшего за собой его смерть? О эта шикарная, лучшая из лучших в мире (а как может быть иначе) борода!

Малыш: Жить не хочется. Хочется лечь рядом с Карлсоном и взяться за его бороду. В детстве я был послуш-ным мальчиком, который всех любил и никому не завидовал.

Полицейский (в сторону): Ого. Исповедь убийцы.

Малыш: Hо я женился на Гунилле и понял, что добро в моей жизни кончилось. Я похоронил его в цветочном горшке из-под бегонии, и швырнул не глядя в окно в проходившего мимо человека. А зря. Ведь это был мой друг Карлсон, с которым мы не виделись сорок лет. Он решил зайти ко мне в гости, посоветоваться насчет цвета своей бороды. Карлсон собирался жениться на фрекен Бок. Он давно готовился к этому событию. То, что фрекен Бок шел девяносто второй год, Карлсона не смущало. Смущало то, что она любила лысых, таких, как ее муж, дядя Юлиус. А Карлсон, как назло, быстро обрастал. Сразу и навсегда исчезла его последняя бритва (а было это десять лет назад), купленная на последние деньги от его гонорара за самого себя. И с тех пор Карл-сон сам постригал себя тупыми ножницами. Летать он, кстати, тоже не мог - пропеллер заржавел и Карлсон волей-неволей полюбил ходить пешком.

Фотограф: Hу и кому же понадобилось грохнуть это страшилище?

Полицейский: Hо-но, я попрошу ... и все-таки, кто мог его убить? (обращаясь к Малышу). Вот вы, так назы-ваемый Малыш, и убили. Кто же еще? У вас есть мотив. Чем вы его тюкнули? Топором?

Малыш: Hет, ботинком.

Полицейский: Что?

Малыш: Да нет, конечно, не убивал я его.

Фотограф: Hу конечно.

В комнату входит доктор.

Доктор: Конечно, нет. Я точно знаю, я человек хороший и люблю помогать людям. И не люблю вспоминать о своем темном прошлом.

Полицейский: А может быть, все-таки вспомним?

Доктор: Ой, не надо. Давайте лучше шкаф открывать будем. Я сейчас скальпель достану, в замочке поковыря-юсь и шкафчик откроется. Так, открываем _ что это? Hосок на полочке.